Огневское

На картах оно называется Огневское, на указателе называлось Огнево. Пожалуй, из всех объезженных нами мест это больше всего зацепило и вызывает желание вернуться ещё не раз.

Достопримечательности:

1.   Храм. Заброшенный, разрушающийся. Первый раз мы подошли к нему во время дождя внутри оказалось стадо коз и штук 5 телят, пережидавших непогоду. Судя по запаху и навозу внутри храма они там бывают довольно часто.

Входная часть храма, видимо, уже давно потеряла крышу, но несмотря на это, на стенах сохранились чудные картины. «Возвращение блудного сына», «Добрый пастырь», «Лепта вдовицы», «Добрый Самаритянин», еще несколько других.

Удивляет светлый, солнечный их колорит более типично для здешних церквей наличие темных цветов, замкнутых объемов в росписях. А тут небо, прекрасно показанное пространство. В ряде мест на картинах выщерблины. Мы сошлись во мнении, что больше всего они похожи на следы от пуль (кирпичи и штукатурка достаточно жесткие, поэтому глубина повреждений подтверждает эту версию). Особенно пострадало лицо Христа на картине «Добрый пастырь». Судя по кучности следов от выстрелов, либо стрелок был негодящий, либо оружие. Когда были произведены эти выстрелы в 18-19 годах или в наше время понять не получилось.

При входе в основную часть храма внимание привлекли изображения ангелков на потолке. Один из ангелков до странного похож на Пушкина.

В левой стене узкое, сантиметров 60, отверстие. Ход куда-то в темноту.

Во второй визит в Огнево мы вооружились фонариками и исследовали его. Обнаружили аккуратную кирпичную винтовую лестницу, ведущую наверх. Лишь две её ступеньки были разрушены. В центре лестницы шестигранный деревянный брусок, абсолютно гладкий, словно полированный. Видимо, он был отшлифован руками тех, кто ходил по этой лестнице (в течение больше чем сотни лет). Когда лестница была целой, можно было спокойно пользоваться ей и без фонариков и свечек просто идти, держась рукой за центральный брус. Вот это ощущение прикосновения к холодному гладкому дереву, которое какие-то другие руки отшлифовали своими прикосновениями осталось в памяти надолго и принесло ощущение причастности, близости.

На колокольню подняться не получилось верхняя, деревянная часть лестницы была разрушена. Но мы смогли выйти на крышу церкви. В этот жаркий и солнечный летний день я впервые в жизни стояла на церковной крыше. Внизу была деревня, блестело озеро, вверху простор, свет, голубизна. Крыша местами тоже разрушена, при невнимательности можно провалиться вниз. На крыше росла та же внешне похожая на полынь, но как оказалось, очень сильно жгущаяся трава, которая «охраняла» подход к стенам церкви внизу.

В основном помещении церкви тоже остались фрагменты росписей уже в традиционном стиле. Можно предположить, что прежде они были очень красивы поскольку хороши даже вылинявшие и поврежденные их остатки. Местами росписи испорчены «творчеством» вандалов тематику этого творчества угадать просто.

На правой стене надпись. Уцелевшие её фрагменты таковы: «Огневский приход открыт и первый деревянный храм пророку Илье освещен в 1778 г. В 1820 г. заложен каменный храм, в 1824 г. освящен предел Великомученику Димитрию, (не разобрать из-за сделанных поверх надписей) В 1913-14 годах храм расширен, обновлен и украшен живописью на пожертвования следующих лиц» (далее неразборчивый из-за поздних надписей список фамилий жертвователей и пожертвованных сумм).

В правой части зала, между огромными брусьями, служившими опорами для пола, мы нашли остатки от мраморного намогильного памятника. Там была надпись: «Здесь покоится учитель Петр Петров. Скончавшийся 1876 года июля 27 дня. 23 годов» (надпись была с буквами «ять»).

2.   По дороге к церкви мы проезжали мимо старого кирпичного дома теперь «Молитвенного дома», а прежде, видимо, это была школа. Украшением дома служили фигурные водосточные трубы, впрочем, уже поломанные местами. Версию о школе подтвердила мемориальная доска: «В этом доме располагалась огневская школа, в которой была заведующей Чусовитина Марина Елисеевна, учительница-революционерка, расстрелянная колчаковцами в 1918 г. Её имя присвоено нашей школе.»

3.   Возле церкви заросший крапивой и другой жгущейся травой пустырь, огороженный заборчиком. Осторожно пробрались внутрь и обнаружили памятники и могилы.

Мраморная плита с надписью: «Слободчиков Дмитрий Максимович, Чурбаков Иван Епимахович первые организаторы Советов по Огневской волости, зверски избитые кулачеством и умершие от побоев. Чусовитина М.Е. учительница. Живой брошена в шахту каслинскими белогвардейцами. Память о Вас сохранится в веках. 1979 г.» Можно предположить, что памятник установлен на круглую дату – 60 лет со дня упомянутых на нем событий, то есть первые организаторы Советов по Огневской волости погибли в 1919 году.

Интересно, чем вызвано несоответствие в сведениях о М.Е.Чусовитиной с мемориальной доской на бывшей школе. Рядом мемориал со знаменем, покрашенным в красный цвет, табличка: «Стафеев А.В., Дьячков В.В., Рыжков И.Г., Мясников О.С., Дресвянкин П.Д. 1918 г.» На фоне знамени – покрашенный в черный цвет рельеф лицо мужчины в буденовке со звездой. Значит, здесь похоронены погибшие в боях красноармейцы.

И тут же рядом надгробные плиты с красными звездами: Первушин А.И., Дресвянкин А.Я., Белканов С.Е.